Еще в 1966 году Ротштейн стал первым полицейским детективом, которому было поручено расследовать индустрию проституции. Вскоре он обнаружил операцию подпольного сексуального шантажа, скомпрометировавшую политиков услугами детских проституток. «Человеческий компромисс» - так часто называют этот медовый процесс. Ротштейн и его коллеги обнаружили, что до 70 процентов высших руководителей правительства США были скомпрометированы. ЦРУ провело операцию по компрометации человека, в то время как задача ФБР заключалась в том, чтобы скрыть это.
Джеймс Ротштейн на пенсии рассказал о сетях педофилов и о том, что ЦРУ и ФБР собрало компромат на 70% высших политиков США, может это и преувеличение, но попавших в сети педофилов было немало
Ротштейн и его коллеги столкнулись с ожесточенным сопротивлением расследованию и судебному преследованию участников операции по торговле детьми. Его контакты с журналистами-расследователями в New York Times и Washington Post не смогли напечатать рассказы об этом кольце педофилов. Все сотрудники полиции, ФБР, таможни и IRS, преследовавшие сеть VIP-педофилов выше уровня улиц, впоследствии были разрушены. Попытки Ротштейна арестовать ключевых преступников постоянно пресекались.
В 1973 году грянул Уотергейт, официальное объяснение чего состоит в том, что республиканцы ворвались в штаб-квартиру Национального комитета Демократической партии, чтобы получить информацию о своих избирательных стратегиях. Но в этом то никогда не имело смысла. Ротштейн кое что знавший об этом заявлял, что взломщики искали какую то тетрадь, где были списки педофилов шантажируемых демократами, но эту попытку пресекло ФБР.
В конце концов, все что сказал Ротштейн так и не было подтверждено, но об этом вспомнили после дела Эпштейна, сопоставив это с делом Роя Кона.
Рой Кон был Джеффри Эпштейном Америки целые десятилетия и так не быо разоблачен
Рой Кон был только в начале своей карьеры, когда он пробрался в подпольную сеть сексуального шантажа, по-видимому, возглавляемую Льюисом Розенстилом. Действительно, когда Кон впервые встретил Гувера, ему было всего 23 года. В течение следующих трех десятилетий Кон построил хорошо отлаженный механизм, в основном благодаря своим близким дружеским отношениям с некоторыми из самых влиятельных фигур страны.
Среди друзей Кона были такие известные СМИ, как Барбара Уолтерс, бывшие директора ЦРУ, Рональд Рейган и жена Нэнси, медиа-магнаты Руперт Мердок и Морт Цукерман, многочисленные знаменитости, выдающиеся юристы, такие как Алан Дершовиц, высокопоставленные фигуры Католической церкви и ведущие еврейские организации, такие как Б. 'Най Брит и Всемирный еврейский конгресс. Многие из тех же имен, которые окружали Кона до самой смерти в конце 1980-х, позже стали окружать Джеффри Эпштейна, и их имена позже появились в печально известной «маленькой черной книжке» Эпштейна.
Тем не менее, это были только связи Кона с респектабельными членами истеблишмента. Он также был известен своими глубокими связями с мафией и получил известность в основном благодаря своей способности связывать ключевых фигур преступного мира с уважаемыми влиятельными фигурами, приемлемыми для общественной сферы. В конечном итоге, как заявил нью-йоркский прокурор Джон Клотц, самым мощным инструментом Кона был шантаж, который он использовал как против друга, так и против врага, гангстера или государственного служащего. Вероятно, никогда не будет известно, сколько из этого шантажа он приобрел благодаря своей операции по сексуальному шантажу.
Кон и Эпштейн и проводившиеся ими операции по сексуальному шантажу имеют много общего, включая не только многих одних и тех же известных друзей и покровителей, но и связи с разведывательными агентствами и консорциумами мафии. связанных бизнесменов, современных эквивалентов Сэмюэля Бронфмана и Льюиса Розенстила, которые с тех пор переименовались в «филантропов».
У операции Кона были преемники, о чем свидетельствует серия скандалов в начале 1990-х годов, которые с тех пор оказались незамеченными. Значительное совпадение тайных действий Эпштейна и Кона по сексуальному шантажу и их связи со многими из одних и тех же влиятельных лиц и кругов влияния убедительно свидетельствуют о том, что Эпштейн был одним из преемников Кона.
Эпштейн это лишь последнее воплощение гораздо более старой, обширной и сложной операции, которая предлагает пугающее окно того, насколько глубоко привязано правительство США к современным аналогам организованной преступности, что делает ее действительно слишком большой, чтобы потерпеть неудачу.
http://www.oppermanreport.com/blog
Journal information